Как легко теперь: не любя тебя, я не прячу голову от дождя, я курю в затяг и глотаю дым, став опять беспечным и молодым. Не фильтрую речь, исторгаю брань, обжигаю крепким словцом гортань, не боясь твоих потемневших глаз и покрытых пыльной моралью фраз. Открываю настежь окно и дверь, трачу на пустое, сажусь на мель.
Я смеюсь и праздную, бью в набат, я живым вернулся, пройдя сквозь Ад. Я вернулся целым почти на треть, надо быть железным, чтоб так суметь.
Так легко теперь, когда я один, сам себе советчик и господин: я могу сойти до любых низин, я могу валяться в любой грязи. Но могу стать праведным и святым, и отринув водку, разврат и дым, вдруг решить подняться на Эверест, а потом объехать полсотни мест. Я увижу Дрезден и Амстердам, а потом отправлюсь в тибетский храм. Где Нью-Йорк и Гамбург, затем - Шанхай, я из пепла выстрою новый рай. Рай свободных комнат и тишины. Дезертир, сбежавший с твоей войны будет благодарен за каждый вдох. Мол, спасибо, Господи, что не сдох. И за то спасибо, что стал сильней, что сумел прорваться сквозь вязкость дней, и всю суть свою возродить с нуля, из простейших слов: ''не люблю тебя''..